АВИАЦИОННАЯ ФАМИЛИЯ
(или ПАПА-1)

Почему его звали ПАПОЙ?
Никто не знает и история умалчивает…
В нашей группе он с самого начала, — с первого курса. Его Юрий зовут, фамилия М.
После армии, срочную службу в танковых войсках проходил.
На День Танкиста – второе воскресенье сентября в ту пору, он шлем танкистский надевал – шапку говорящую, с собой, видать, прихватил.
Особо отличался на дисциплинах, где чертить надо было. В начертательной геометрии он был БОГОМ! И в черчении – тоже.
А там, проекты всякие — как здравствуйте: рассчитал, воплотил на бумаге, защитился.
Третий курс института и с общими дисциплинами, что изучали в школе, а здесь они же, но через интегралы и пределы, покончено благополучно.
Начинается специализация, то есть изучение наук.
«Под ложечкой сосёт от близости развязки…», и мы рвёмся их постигать и раздвигать горизонты знаний по специальным авиационным дисциплинам, пока для нас, неизведанные.
Вот одна из них.
В плане учебного процесса, в пол листа формата А4 распечатка, помните ?,
выдавалась каждому студенту в начале каждого семестра, где указаны изучаемые дисциплины, даты сдач контрольных точек, коллоквиумов, курсовых проектов, экзаменов и прочая информация.
Называется она «Авиационные двигатели».
Одиннадцать лекций и экзамен.
По предварительным нашим прикидкам наука очень интересная для нас, самолётостроителей -  ознакомительная. В плане лекций — небольшая, а значит, и экзамен сдадим легко и непринуждённо.
Да и расслабиться можно, вероятно, немного на этой дисциплине.
Двигатель — сердце самолёта — пламенное, как же без него!
В аудиторию всего нашего нулевого потока заходит мужчина в костюме, приветствуем его стоя.
- Прошу садиться! Я представитель моторостроительного факультета, буду читать вам лекции по дисциплине «Авиационные двигатели».
В конце семестра — экзамен. Попрошу их не пропускать, так как у меня при сдаче требования есть: студент приходит на сдачу со своим подписанным конспектом, его просматриваю, после этого мы начнём беседовать по содержанию вашего билета, в случае положительного результата получите несколько дополнительных вопросов и на основании всего этого вам будет выставлена оценка. Она и пойдёт вам в диплом.
Аудитория зароптала! Загудела! Как так? Такие требования?
Нам ещё никто и никогда такие не выставлял!
Смотрим друг на друга, переглядываемся.
Ничего себе! Надо же, как гайки закручивает соседний братский факультет!
Выждав паузу, когда гомон умолк, лектор продолжает: — Надеюсь, вам всё понятно, как мы работать с вами в этом семестре будем?
Да, забыл представиться. Зовут меня Алексей Евпатьевич.
Берёт мел и пишет это на доске.
- И фамилия у меня запоминается очень легко. Авиационная фамилия, — он улыбается и под своим именем и отчеством выводит: — Моторненко.
- Всем всё понятно?
Ропот развивает в аудитории уникальные децибелы, смех, улыбки.
Надо же, совпадение какое! Вот это да, никогда такого ещё не было!
Препод носит фамилию, как и дисциплина, которую он нам читать будет!
Мы продолжаем шум и гам, а он в это время берёт тряпку и вытирает с доски написанное.
Шум постепенно замолкает.
- Шутки в сторону, успокаиваемся. Вы со мной познакомились, а с вами познакомлюсь в процессе нашей работы, на практических занятиях и лабораторных работах.
Пишем тему лекции номер один: «Классификация авиационных двигателей».
- Предупреждаю, этот вопрос есть в экзаменационных билетах и при ответе на него, вам нужно будет вспомнить всё, что сейчас расскажу.
Итак, авиационные двигатели классифицируются по …
Началось. Тишина, мы внимаем и пишем, пораженные строгостью требований, которые к нам будут применены.
Спасительный звонок на перерыв, выходим, смотрим друг на друга :
- Расслабились… Куда романтика неба делась?.. Ничего себе заявочки …
И как жить дальше?.. Слава богу, что на второй фак документы не отнёс в своё время… Мрак…
Жуть… Это только цветочки… — комментируют сокурсники происходящее.
Снова звонок, рассаживаемся по своим местам.
- Продолжим !
Освещение данной темы заняло по времени всю пару. И как на экзамене на него отвечать?
- Я не хочу, чтобы мне он попался, — думают многие.
Ответить — зубрить нужно, никакого мышления не надо, тупо классифицировать. Всё!
Закончилась лекция, выходим молча. Переход в следующую аудиторию, тоже лекция.
У каждого свои мысли.
Лекция раз в неделю. Практические занятия и лабораторные работы есть.
Интересно они проходили. Попали в моторный корпус, там двигатели с разрезом в одну четверть в аудиториях стоят, по ним экскурсию провели.
В центральных опытных мастерских лабораторная работа была: двигатель АИ-20 запускали с ИЛ-18, лопастей его не видели. Да и были они? Правда, мало кто и чего понял, так как движок скрыт был где-то от нас в трубе и траншее где-то под полом, а выходящие газы куда-то по выхлопу вверх выходили.
Гул стоял там неимоверный на больших режимах. Снимали параметры: положение рычага управления — лимб, температура выходящих газов, давление за ступенями компрессора по манометрам и т.д. Кривые какие-то строили.
АИ-20 — одновальный авиационный турбовинтовой двигатель с осевым 10-ступенчатым компрессором, кольцевой камерой сгорания, 3-ступенчатой турбиной, планетарным редуктором, нерегулируемым реактивным соплом.
Было, где на нём разгуляться!
Проводили анализ термодинамического цикла, работающего по циклу Брайтона с подводом теплоты при постоянном давлении.
Лекции, вообще, свою романтику потеряли!
Какой это курс авиационных двигателей? Скорее, — дополнение к курсу термодинамики, которую тут же параллельно изучали и тоже экзамен сдавать.
Прикиньте ! Каково ?
Реальный цикл, идеальный цикл.
Коэффициент полезного действия общего процесса сжатия.
Коэффициент полезного действия общего процесса расширения.
Зависимость работы и внутренний коэффициент полезного действия реального цикла от ряда параметров, тоже самое — от степени повышения давления.
Оптимальная степень повышения давления в компрессоре.
Зависимость работы и внутреннего коэффициента полезного действия цикла от температуры воздуха на входе в двигатель,
Функция газотурбинного двигателя прямой реакции, как движителя, заключается в преобразовании кинетической энергии газового потока, проходящего через двигатель, в силу тяги, которая при движении самолета производит работу, называемую тяговой работой.
Зависимость тяги от различных параметров.
Графики.
Кривые.
Формулы.
Расчёты.
Цэ Вэ – константа. Цэ Пэ – константа Тэ- константа…
Константы… константы… переменные…
Пожалуй, хватит с вас или вам, дорогой мой читатель, рассказывать о том, что летает оно красиво только, а вот все в муках рождается.
Весь курс теории газотурбинного двигателя на наши юные самолётостроительные плечи, хлебнувшие свободы студенческих лет.
И где тут вы видите романтику курса с таким интригующим названием?
Не тоскливо ли вам, дорогие мои читатели?
Однако, шутки в сторону, время неумолимо движется вперёд. Всё зависит на какую подножку прыгнуть и каким истязаниям и испытаниям себя подвергнуть по пути в неизведанные дали, выбранные нами?
Прыгнули, выбрали, что делать? Тяни свою лямку, крутись, изворачивайся!
А скольким юношам и девушкам наш институт «путёвку в жизнь» выдал из-за того, что не на ту и не туда прыгнул, из-за неудовлетворительной успеваемости?
Нет, чтобы в кулинарный техникум поступить.
Нет! Вот она,- романтика! Поймали?
Не надорвитесь, от тяжести полученных знаний по будущей своей специальности!
Сданы все зачёты и получены допуски к экзаменам.
Вперёд!
Первой у нас, как помню сейчас, термодинамика была.
Сдавали в моторном корпусе. Зима, снег, душа радуется!
Сдали легко и непринуждённо. Хотя, выведение формул там – просто жесть была!
В моторном корпусе в аудиториях тепло. Ах, если бы не сессия, а простые занятия!
Температура способствовала бы умиротворённому сну, замученного за семестр знаниями, студенту.
Второй экзамен у нас – двигатели эти.
Помчались в группу, которая уже сдала. Нормально сдали, не валил, конспекты проверял. Обстановка лояльная. Некоторые «шпорами» бомбились.
Готовились мы и этот день восхождения на очередную внеочередную студенческую голгофу настал.
В первых рядах не сдавал никогда. Захожу. Вперёд за орденами!
Аудитория в моторном корпусе представляла собой класс, где доска и дверь, обитая коричневым дермантином, находились за спиной экзаменатора, а не сбоку, как обычно.
Если вы помните, зачётные книжки клали в конец очереди в открытом виде, титульным листом разворота вверх.
Экзаменатор просто брал дальнюю от себя зачётку и называл фамилию следующего экзаменуемого, продвигая остальные немного вперёд, к краю стола.
Конспекты также кладутся, как и зачётки, но в закрытом виде рядом с ними.
Беру билет и сажусь на свободное место за парту, такие синеватого цвета крышки, не откидываемые.
Там три человека одновременно сидеть могут. Помните такие в альма-матер?
В данной ситуации, по одному все сидим.
Экзамен у нас сегодня!
Впереди сидит Папа. Летит записка от него:
- Иду на «шайбу», вопрос такой-то, выручай!
Выкладка попалась ему, довольно таки муторная, заплутал что ли или … увы…
Пытаюсь начать писать на отдельном листе тетради в клеточку.
Свои вопросы ещё надо осветить. Вроде, смогу ответить на них.
Тут главное не торопиться и не сделать ошибок в выведении окончательных формул. Слишком всё это длительно по времени.
- М, — объявляет человек с авиационной фамилией: — Вы готовы? Ваша очередь отвечать.
У Папы лимит по времени вышел. Я ему уже ничем не смогу помочь. Фактор времени всегда против нас в таких ситуациях работал.
Юра с бледным лицом, что-то бормочет, собирает свои листки и садится рядом с экзаменатором.
- Ваш конспект?
Открывает. Юрий бледен. Момент истины.
«Шайба» — она же на студенческом сленге — НЕУДОВЛЕТВОРИТЕЛЬНО.
Её не ставили в зачётку, а записывали в зачётную ведомость группы.
Далее следовал поход в деканат, за так называемой «хвостовкой», экзаменационным листком с тремя большими чёрными цифрами «2», — три экземпляра, на повторную передачу.
Если и на этот раз НЕУД, — снова поход в деканат за хвостовкой с буквами «К»- комиссия.
Если и на этот раз НЕУД, — отчисление из института или как его ещё называли «получить путёвку в жизнь»! Прощай институт, прощай родненький ХАИ!
Юра сжался весь.
Экзаменатор пролистал его. Берёт зачётку и что-то записывает в неё.
- Свободны!
Согруппник выходит за дверь и…
Вы слышали когда-нибудь знаменитый вопль Тарзана из одноимённого кинофильма сороковых годов прошлого века в чёрно-белом исполнении с Джонни Вайсмюллером — американским спортсменом-пловцом, пятикратным олимпийским чемпионом?
Он, кстати, — первый в мире пловец, преодолевший дистанцию 100 метров быстрее минуты !
Нет???
Мы слышали этот вопль Юрия!
Так вот, вопль человека-обезьяны в этом фильме — просто ничто в сравнении с тем, что издал наш товарищ!
Что же там такое произошло, спросите вы меня?
А вот перед развязкой немного вас ещё помучаю.
Подошёл мой черёд.
Ответил на три вопроса билета.
Что там было, — попытаюсь вспомнить.
Какие-то выкладки зависимости чего-то от чего-то. Не припомню. Но успешно вывел и до истины дошёл.
Пульсирующий воздушно-реактивный двигатель (ПуВРД) – особенности конструкции, недостатки и способы их преодоления.
Такие двигатели на ФАУ-1 и ФАУ-2 стояли. Это точно помню!
Третий вопрос, что-то тоже выводить пришлось. Не припомню. Вывел.
Конспект был просмотрен. Претензий нет.
Начались дополнительные вопросы. Что-то тоже отвечал.
Началось сражение в вопросах особенностей конструкции жидкостно-реактивного двигателя самолёта БИ-1.
Что конструкторы самолёта Александр Березняк и Алексей Исаев,  знал ещё, когда в детстве журнал «ПИОНЕР» выписывал. Там викторина была и один из вопросов по БИ-1. Участие принимал в ней после того, как подвиг Григория Бахчиванджи увековечили.
Ответ на этот вопрос в Большой Советской Энциклопедии отыскал.
Потом судьба забросила — мимо мемориала на его родине в станице Бриньковская ездить пришлось много-много раз. Вот совпадения, как всегда со мной!
А вот кто конструктор двигателя — как отрезало.
Бывает же такое ! Знать-то знал, но в самый ответственный момент и… Вышибло!
- А конструкторов двигателя вы и не знаете, — улыбаясь, говорит человек с авиационной фамилией.
Вероятно, это был удар для него. Как так? Не знать такого! БИ-1!
- Поставил бы «отлично», а так – «хорошо». Идёт?
- Идёт…
Это так, для информации: конструкторами двигателя для этого самолёта был Леонид Душкин и Владимир Штоколов.
Но вернёмся к произошедшему.
Как вы помните, мы оставили героя нашего рассказа, Папу, за дверью аудитории.
Юрия мы нашли в общаге ХАИ-10, в ячейке 4-5, где жила наша группа только вечером.
В город он поехал, в кино сходил, погулял в парке по заснеженному городу, сбросив с себя все переживания и тревоги, а попросту говоря, стресс, после экзамена.
Взяли его конспект и обнаружили в нём рисунок …
ВНИМАНИЕ !!! МОМЕНТ ИСТИНЫ !!!
… обнаружили рисунок авиационного воздушно-реактивного двигателя с разрезом в одну четверть, выполненный, обратите внимание, чернильной авторучкой!
Оказывается, на одной из лабораторных работ, он набросал контуры рисунка двигателя, стоящего в классе, а потом фиолетовыми чернилами, претворив его в жизнь.
В его зачётной книжке рукой экзаменатора с авиационной фамилией Моторненко была выведена оценка «отлично».
Сам он в интервью нам вечером сказал следующее:
- Шёл на «шайбу», в одном вопросе при выводе накосячил, не получалась нужная формула. Потом переклинило, мандраж, и всё остальное. Уже ничего не соображал. Думал, что провалю экзамен, пересдача… А всё остальное вы видели…
- Слышали, — поправили мы его.
С Папой судьба сводила ещё много раз…

Юра - ПАПА