Алексей Васильевич Олейник запомнился мне как веселый и жизнерадостный человек с высочайшими знаниями и дружеским отношением к студентам. Довольно интересно и непривычно, когда профессор на паре, между изложением тяжелого материала для разрядки может рассказать анекдот или просто пошутить. За время моего обучения я не помню, чтоб он злился или наказывал кого-то. И я думаю – это особый дар и тяжелая работа: терпеть, учить и направлять к нужным целям нас, студентов. Он на «отлично» справлялся с этой работой. И тот труд, что он вложил в нас, будем помнить всегда.
А вот небольшой случай, доказывающий его дружеское отношение.
Помнится случай, который произошел во время подготовки дипломного проекта, точнее начала подготовки. Я пришел в университет на любимую 203 кафедру, к руководителю моего дипломного проекта – Олейнику Алексею Васильевичу, и мы пошли в компьютерный класс смотреть на мои первые шаги. После просмотра и указаний, я решил показать преподавателю фото русских автомобилей с полностью переделанной конструкцией, который были на флешке. Мы сидели обсуждали и смеялись с них, а также последовали новые предложения по улучшению конструкции (также в шутку) со стороны Алексея Васильевича. Очень интересно было и приятно, так вот просто пообщаться с профессором о современном тюнинге авто, не связанном с учебой, но при этом еще извлекать полезную информацию.
Архив за месяц: Февраль 2011
ФАЛЕЕВА Рина, 1-й факультет, 1990 г.выпуска (Украина, Донецк)
Я — комсорг той группы, которую отчислили из института за 1001 ночь. Хочу внести уточнения в распространенные легенды на правах непосредственного участника этих событий. Никакой драки с пограничниками не было! Наша беда была с том, что мы решили пойти не в ближайшие выходные, а высчитали именно 1001 ночь — 28 мая 1985 года, со среды на четверг. В среду у нас были 3 лекции, и мы думали, что проскочим.
Но не подумали о том, что 28 мая — это День пограничника, а значит в парке Горького, где мы пересаживались на трамвай, будет масса пьяных пограничников и приблизительно столько же блюстителей порядка и работников райкомов, горкома и обкома. Пересаживались с троллейбуса на трамвай. Прятаться не собирались, шли такие гордые! Знамя на ветру развевается, чёрное с ярким рисунком! Совершенно не думали, как это будет истолковано. А что такое чёрное знамя в те времена? Да ещё и со змеёй! Провокация! Да ещё и на празднике пограничников! Нас потом за это знамя трепали на всех заседаниях! В парке горкомовских и райкомовских работников было больше, чем милиции.
Нами заинтересовался именно работник горкома комсомола (его фамилию я не помню), заинтересовался нашим странным знаменем и подозвал милицию. Нас забрали в отделение и устроили обыск, в надежде найти спиртное. Немного раньше, в апреле, в стране был принят антиалкогольный закон, людей увольняли с работы, выселяли из общаги, только за то, что нашли у них пустую бутылку из-под спиртного, причём неважно пиво или шампанское. Мне большого труда стоило уговорить 17 человек не брать спиртное и придумать так, чтобы и без него было весело. Те, кто был очень не согласен, решили, что поедут квартирьерами на сутки раньше, но их было всего 4 человека.
Так что как нас не шмонали в отделении, никакого криминала не нашли и отпустили. Мы решили, что инцидент исчерпан и спокойно поехали на турбазу. У нас была самая классная 1001 ночь!!! Просто, чтобы было весело на трезвую голову – нужно готовиться тщательней. Утром, когда мы вернулись на пары, на нас смотрели как на смертников. Оказывается, товарищ из горкома, видимо очень хотел медаль на грудь, вернулся в отделение, забрал наше знамя, и, сотрясая им, приехал в ХАИ, к секретарям комитета комсомола и парторганизации. Они пошли искать нашу группу и выяснили, что нас на занятиях нет. На следующий день нас решили разобрать на открытом комсомольском собрании и заклеймить позором всем коллективом! Но народ, низкий ему поклон, стал на нашу защиту, сколько не брызгали слюной партийные и комсомольские бонзы! Нас потащили выше, выше и выше, и таки исключили из комсомола за несоответствие высокому званию. Но состава преступления не было! На дворе уже дул ветер перемен.
Единственная претензия — коллективный пропуск одного учебного дня. С этой формулировкой нас и турнули из института. И поползли слухи. Мы не собирались мириться и решили, по крайней мере, рассказать народу, как было на самом деле. Тайно встречались с людьми с других факультетов и рассказывали. Потом написали письма в «Комсомольскую правду» и ЦК ЛКСМУ. Потому что понимали, если не поднимем бучу — нас не только не восстановят через год, но и в сапожную мастерскую в радиусе 5 км от института не возьмут. Из газеты приехала Наталья Корсакова, низкий ей поклон, а из ЦК ЛКСМУ, представьте себе, Александр Зинченко, тот самый — респект и уважуха. На том и порешили, отменять решение столь уважаемых органов никто не будет, а мы за свою выпендрёжность должны заплатить ударным трудом и доблестной службой! В итоге почти все восстановились, закончили, все ударники капиталистического труда. Это событие сроднило нас неимоверно!
Так что свою 1001 ночь помним отчётливо по минутам и отмечаем, в 2010 году 28 мая — 25 лет! Принимаем поздравления! А для своих сокурсников мы так и остались группой 136. Всем, кто нас помнит, пламенный привет!
ПРИЛЕПО Виктор, РТФ, 1971 г.выпуска (Украина, Харьков)
Шестидесятые годы… Альпсекция тогда встречала праздники Нового года в лесу на Фигуровке под Чугуевым, где были базы отдыха ХГУ и ХПИ, но не было базы ХАИ. Поэтому мы ставили палатки (спать при встрече Нового года у костра – всего-то надо, немного передремать под утро), наряжали живую елку и к нашему костру приходили в гости альпинисты ХГУ и ХПИ.
Особенно удалась и всем запомнилась встреча 1969 года с костюмированными Дедом Мороза и Снегурочкой, с поздравлениями и концертом до утра, на котором были песни, стихи, лотерея, шуточные танцы.
Украшением концерта было то, что мы смотрели и слушали “в течение всего вечера … детектив в десяти частях о трудной работе наших чекистов” (с майором Прониным) в исполнении Гусева и Олейника. Запомнилась еще в их исполнении песня «Солдаты группы «Центр» — песня «из спектакля Театра на Таганке», как они ее обычно объявляли.
А наутро было еще открытие идола, которого Гусев ваял (вырубил топориком) накануне.
МУССОНГО Андре, ФАД, 2001 г. выпуска (Франция, Тулуза)
Что бы мне хотелось сказать о таком человеке как Алексей Васильевич Олейник. Наверное, о его главной способности — способности удивлять… Меня лично он всегда удивлял… Во-первых, наверное, как бы банально это теперь не звучало, но своей способностью понимать человека и видеть его насквозь. Во-вторых, конечно, его блестящей памятью и всеми признанными неординарными ораторскими способностями; до сих пор вспоминаю как он без конспектов, без записей, без планов мог увлекать своих студентов вглубь науки и объяснять сложнейшие темы самым доступным языком. Не часто в жизни встречаешь таких лекторов…
Но более всего меня поразил случай, когда я, спустя 7-8 лет после выпуска, вновь оказался в знакомых стенах института. Я разговаривал с преподавателем на кафедре, и он вошел, потому что услышал и узнал мой голос! Кто бы мог подумать?! У него были сотни, если, наверное, не тысячи учеников, неужели он помнил голос каждого из них?