ШИНКАРЕНКО Андрей, ФАД, 1998 г.выпуска (Россия, Ростов-на-Дону)

Шинкаренко Андрей ХАИ      ЭКСКАВАТОР 
Эта история произошла в конце первого курса.
Начало июня. Начинали проявляться первые признаки летней жары, отчего прохладными ночами основной контингент студенческой тусовки бодрствовал, баловался пивом, орал песни где-нибудь по кустам, счастливчики занимались любовью. Ну, в общем,  делал все, лишь бы не готовиться к сессии. Нужно отметить, что городок наш располагался,  да и располагается сейчас, в довольно живописном месте: на окраине города, в лесу. Не то чтобы в какой-нибудь глуши, но и не в шумной пыльной суете. Здесь удачно гармонируют все прелести и новшества нашего бурно развивающегося общества и нетронутость дикой природы. Бывает, выйдешь утром из общаги – машин нет, тишина, по дороге, прямо по асфальту скачет косуля, соловьи переливаются  и какая-нибудь пьяная рожа, возвращающаяся со  спонтанно, непонятно на чем возникшей гулянки, обязательно попросит сигарету, при этом обдаст тебя такой волной перегара, что сразу возвращаешься на землю и начинаешь думать о том, что тебе срочно нужно достать прототип курсового проекта.

Открываются магазины, начинают появляться первые автомобили, из окон общежитий высовываются заспанные лица, день постепенно начинает набирать обороты. И вот в один из таких прекрасных дней забегает к нам комнату студент пятого курса Юрий Ш., по кличке Хью, очень активный общественный и политический деятель, внештатный сотрудник профкома и член Движения «Рух». Не знаю, кто так метко дал эту кличку, но она ему полностью соответствовала даже внешне. В общем, имя собственное. Хороший парень, но любил деньги. Конечно, деньги любим мы все, но Хью в них был просто влюблен и тратил их также аккуратно, как и зарабатывал. Жили мы вчетвером, я, Мирошниченко Андрей (он же — Зема), Василенко Андрей (он же – Толстый) и Игорь Шевченко по кличке «Гибель» (более интеллектуальные товарищи называли его Муэрте). Кроме того, в нашем коллективе был Вадик Торгонский – Торгон, и Паша Карьков – Парик (анархист, пацифист и ярый приверженец Heavy Metall), одержимый идеей «сколотить» из всех нас рок-группу. Парик даже достал электрогитару и барабанные палочки. Для начала были все предпосылки, не было лишь одного – желания коллектива. Сдружились мы еще на Подготовительном отделении. Все после армии, окрепшие и физически и морально, поэтому даже на первом курсе слыли совсем не желторотиками и пользовались определенным авторитетом (своеобразная «бригада»). Все мы были дневниками, кроме Торгона, самого сознательного элемента, который решил, что после армии нужно не только учиться, но и работать. Поэтому свою учебу вечером (кстати, в этом 2005 году наконец-то закончит институт), он совмещал с работой днем в качестве сварщика под началом Нечипорука, в те времена, еще скромного директора студгородка.

Как всегда, деньги потрачены еще поза-позавчера. Их нет даже у Торгона, а его зарплата была ненамного выше стипендии. И тут появляется Хью, с радостной новостью: есть шабашка! Объект – гаражная яма 6х4х3. Её нужно выкопать в кратчайшие сроки. Расположение гаража предполагалось на территории городка, на насыпи «прямо понад забором детского садика». Как выяснилось потом, гараж себе собирался строить профкомовский деятель, а Хью у него выступал в качестве приказчика, прораба или просто посредника, так как скромному профкомовскому работнику «негоже» строить такие огромные гаражи.  Времени на раздумывания ушло мало, но… Дешево себя не ценим! И как говориться «утром деньги – вечером стулья!» После осмотра местности была назначена цена – 400000 купонов, по тем временам что-то около 100 $, (неимоверные деньги с учетом того, что стипендия выходила в районе 2 $). Хью скривился, но так как уже сотворил некоторые бреши в финансовых потоках, выделенных под строительство, был вынужден согласиться, только умалял работы закончить, как можно быстрее:  5 дней максимум. После получения 100% предоплаты работа потихоньку тронулась с места. В первый день были выставлены колышки и произведена разведка грунта. Радости она принесла мало, так как было определено, что грунт насыпной, укатанный, да еще и с вкраплениями в виде каких-то бетонных осколков, ржавых рам от детских колясок  и всякого хлама (в общем, бывшая несанкционированная свалка). На второй день прошла эйфория богатств, и карманы были уже не столь оттопырены, поэтому работа стала приобретать вялотекущий характер. На третий день дети в близлежащем детском садике стали материться. На нас с раздражением стали поглядывать воспитатели (как в анекдоте, «Рядовой Петров, пожалуйста, не капайте мне на голову раскаленным оловом». Так и здесь: «Уважаемый Павел, не могли бы Вы мне помочь вытащить обломок этой бетонной плиты, а то об него постоянно тупится лопата?» – «С большим удовольствием, сейчас совместными усилиями мы с ней справимся!»).  На четвертый день – «Надо, что-то делать Лелик, надо что-то делать!». Хью нервно поглядывал на «объект» издалека, близко подходить не решался, так как еще в первый день получил условие: «не стоять над душой!» Но его напряжение чувствовалось даже на расстоянии 100 метров. На пятый день решение пришло само по себе, свалилось с небес как «манна небесная». В полдень, когда под палящими лучами солнца толпа уже в процессе психоза обдумывала, как «убивать этого урода Хью», в переулок «горячий, как расплавленное лето, разворачивался и входил…», нет, не «Теодор Нетте», – это был самый настоящий Э К С К А В А Т О Р ! Управлял этим чудом техники  добродушный мужичок в майке с носовым платком повязанным поверх головы. Экскаваторщика обнимали, целовали, трогали, как аборигены Колумба, когда тот впервые ступил на землю Америки. Он аж прослезился, но согласился помочь за 30 тысяч.  Наша  прибыль – 400%, даже по тем временам баснословная!!! Договорились на 5 часов вечера. Все было подвергнуто тщательному обдумыванию.  Для уничтожения следов ковша экскаватора было принято решение подтисать их лопатами (делов на полчаса)… Мужичок оказался пунктуальным, и в половине шестого работа была выполнена. Добродушного мужичка решили без холодного пива не отпускать, и он долго ломался, но уговоры, почти коллег, да и невыносимая жара сделали свое дело. Мы с Торгоном, схватив канистры, побежали на пивнушку в районе лесопарка, ласково  именуемую «Лесная сказка». Отстояв в очереди, прижимая канистры к груди, мы в отличнейшем настроении возвращались к «золотоносной жиле», временами останавливаясь у пеньков, чтобы утолить жажду парой-тройкой глоточков. Но чем ближе мы подходили к улице Чкалова, тем почему-то тревожнее становилось на душе. Еще издалека, обнаружив скопление троллейбусов, мы почувствовали что-то неладное.

 События тем временем развивались следующим образом. Пока мы весело бегали за пивом, народ также весело заметал следы проявления смекалки. Клеилось все как нельзя хорошо. Хорошо,  если бы не бдительный участковый – майор Величко, который, также, в приподнятом настроении возвращался с работы. Но тут… «лисица видит сыр», –  что это? Что за ямы копаются на его территории, что за непонятный экскаватор! Нужно разобраться! Естественно никаких разрешительных документов у мужичка не оказалось и на вопрос: «Почему прямо посреди студгородка, а именно в месте, где копать КАТЕГОРИЧЕСКИ ЗАПРЕЩЕНО (как раз под этим местом проходили все водные, канализационные и электрические коммуникации) выкопана огромная яма?» – никто внятных объяснений дать не мог. Для разбирательства этой непонятной ситуации был срочно вызван директор студгородка Нечипорук, который как очень ответственное лицо, прибыл незамедлительно. Нечипорук был в ярости, на ЕГО территории, ЕГО же лопатами с инвентарными номерами (инструмент организовывал Вадик), ПРЯМО У НЕГО ПОД НОСОМ, творится такое. Вообщем, начинало попахивать скандалом. Однако, мужичек оказался парнем не промах и пока Величко с Нечипоруком проводили допрос с пристрастием  решил, не дожидаясь пива, «потихонечку» срулить. И все было бы хорошо, если бы не спешка. «Потихоньку» выезжая с места преступления, бедолага снес троллейбусные провода. Майор Величко был вынужден достать пистолет, в котором не было патронов, и вызвать подкрепление. К этому времени подоспело и пиво. Будучи здравомыслящими людьми, мы с Вадиком присоединились к толпе зевак и нервно наблюдали за развитием событий. Тут какой-то бдительный ветеран, узнал Вадика, и размахивая палкой начал кричать: «Вот, он тоже был с ними, вяжите его, вяжите!!!» Воспитательницы детского сада также радостно о чем-то закудахтали. …Повязали и нас. Профком, деканат, собрание факультета, у Вадика собрание коллектива…

Закончилось все неплохо, так как Торгон был подопечным Нечипорука, а яма копалась профкомовскому начальнику.  Дело замяли, за что майор Величко получил 30 тысяч купонов (плюс конфискованное в качестве вещдока пиво),  архаровцы из ремонтной бригады по восстановлению троллейбусных проводов – 100 тысяч.

Работа сделана, деньги не возвращены. Яму засыпали уже лет через пять. Сказать, что профкомовский деятель был зол – не сказать ничего. Оказывается, гараж он собирался ставить без всяких разрешений, так сказать по-тихому. Мы долго потом не могли получить путевки на базу отдыха в Рыбачку на крымском побережье. Майор Величко так и не стал подполковником. Хью не получил ни копейки, зато понял, что в любом бизнесе есть определенная доля риска.

 НАСТЕНКО Сергей, 1-й факультет, 1979 г.выпуска (Россия, Москва)

Настенко Сергей ХАИ ВЗЛЕТ-3

В это легендарный (я не побоюсь этого слова) стройотряд «Взлет-3» попали те, кто не поступил в этот год на дневное отделение. При ректоре Масленникове была  возможность для ребят, кто не добрал полбалла или балл – испытать свой характер и, учась (все-таки учась!!!) на вечернем отделении и работая одновременно на стройках института, после двух лет (кто выдержит)  переводом попасть на ДНЕВНОЕ ОТДЕЛЕНИЕ.

Всего «Взлетов» было, если я не ошибаюсь, 7. «Взлеты» – уникальное явление в истории института. Как Масленников умудрился договориться с городом о непризыве нас всех в армию, остается загадкой.

Мы жили в 6 общаге. Запах сирени, перемешиваясь с легким запахом духов, сильно отвлекал от учебы, но мы держались. Правда, не всем это было по плечу и ребята, не справившись с трудностями, вылетали после сессий безжалостно. Наших ребят  к переходу на дневное  осталось 76. А начинали 100. Во всех «Взлетах» – по сотни, поэтому и называли «черная сотня».

Очень было нелегко: и на стройке полноценно работать (обычные вечерники устраивались, как правило, на «теплых» местах с возможностью делать задания прямо на работе) и учиться. Учиться в одном из самых престижных и сложных ВУЗах страны! Ничего, выдержали. Но,  не все… У нас парень погиб на стройке института: на «десятке» – Валера Рыков. На первом же году учебы, осенью. Обломился настил на втором этаже, и он упал, а сверху… бадья с цементом. Мы все сразу повзрослели на десять лет.

Наш же «Взлет-3» – явление особенное даже в формате всех «Взлетов». Я всегда с гордостью (хорошей) об этом говорил. Все «Взлеты» переводились после второго курса на дневной с потерей года из-за отстования вечерней программы от дневной. Нам  же предложили перейти без потери года с суровым графиком – «работать» (учиться) все лето. Досдавать экзамены. Две недели отдыха и, кто сдал, на третий курс дневного.

Мы так сдружились, у нас так много общего, что мы встречаемся на всех юбилеях института. А теперь и на День ХАИ (это те, кто в Харькове). У нас есть и свои юбилеи. Например, год рождения нашего «Взлета» – 1973. 25-летие (1998 г.) отмечали в сосновом бору под Харьковом.

Я написал гимн «Взлету». Мы спели с Сашей Панариным (с ним мы играли в ансамбле в институте).

Из наших есть и директора (Вазаев Абушка – директор …турецкой фирмы по производству газовых пружин), и главные инженеры (Бобровский, Ожерельев). Наш любимец, Жора Куликов – на Антонова работал. Погиб, утонул, спасая сына. Ком к горлу подкатывает, как часто жизнь несправедлива…

И нет в моей жизни более светлых воспоминаний, где дружба и чувство локтя были не пустыми словами.

 МИХАЙЛЕНКО Александр, 2-ой факультет, 1974 г.выпуска (Украина, Запорожье)

Михайленко Александр ХАИ

                 ИЗДЕЛИЕ № 2

В семидесятые годы крепло братство студентов ХАИ. Отношения между старшекурсниками и первокурсниками были удивительно взаимно уважительными. На старшекурсников смотрели с благоговением, как на нечто большое и совершенное.

Появившийся тогда КВН, был как ядерная вспышка, победы  команды ХАИ в Харькове и за пределами Харькова, выход на Москву. Члены команды были в центре внимания всего студенчества.

После первого курса заселился во второе общежитие. Часть комнат занимали дипломники. На втором этаже, где поселился, жили Колосовский и Олейник.

В тот памятный вечер, дипломники вернулись с защиты, веселые, возбужденные.

Надо понимать, защита прошла успешно. Сначала на этаже была сравнительная тишина, потом музыка. После 23-х, ближе к полуночи, одна комната решила разыграть другую. Суть розыгрыша сводилась к тому, что на входе в туалет подвешивали резиновое изделие № 2 (далее, изделие), заполненное водой. Предполагалось, что на открывщего дверь в туалет обрушится поток воды. Экспериментальным путем было установлено, что в изделие входит ~10 л воды. Изделие решили повесить за дверью в туалет, рассчитав, что входящий открывает дверь, а система рычагов сбрасывает изделие под ноги вошедшего и на него обрушивается вода. В ход пошли самые разнообразные подручные средства: ковшики, сковородки, веревки, ленточки, гвозди, крючки и т.д. Возня продолжалась довольно долго, и жильцы противоположной комнаты смекнули, что их хотят разыграть.

После нескольких неудачных попыток, когда изделие обрывалось, обливая водой старавшихся ребят, из комнаты вышел А.Олейник, и горестно сказал: «Чему вас только учили в институте? Необходимо выполнить теоретическую проработку проекта, выполнить чертежи, оценить условия проводимого эксперимента».

Поскольку все комментарии произносились в голос и всеми, то на этаже не осталось ни одного аборигена, не понявшего, что дипломники решили покуражиться и затеяли нечто интересное.

Проработали, осуществили, водрузили заполненное изделие на веревках над дверью. Публика следила за происходящим, затаив дыхание.

Пока ожидали эффекта содеянного, младшекурсник с другого этажа юркнул в туалет и тут же выскочил назад с изумленным видом. Система не сработала, но сильно озадачила вбежавшего. Когда дипломники выскочили на звук хлопнувшей двери, они убедились в осечке – в расчеты закралась ошибка.

 «Работать и еще раз работать» – вымолвил А.Олейник и многозначительно поднял вверх указательный палец, подержал его в воздухе и затем повертел им у виска.

 Проведена была большая работа во главе с Олейником по доводке матчасти, исправлению конструктивных погрешностей.

Прошло еще не меньше часа. Один из организаторов, по зову гидробудильника, рванул в туалет (парадная форма одежды еще не была сменена на обыденную: костюм, рубашка, галстук – все как на защите) и был с головой облит водой из ведерного изделия!

А дальше рыдал от смеха весь этаж и почти все общежитие, потому что оправдалась великая мудрость: не рой другому яму, сам в нее попадешь!

ПРИМЕЧАНИЕ от ОЛЕЙНИК Н.:

Изделием № 2 в советское время назывались презервативы. Завод в Баковке, неподалеку от Переделкина, выпускал два изделия – противогазы (изделие №1)  и презервативы (изделие №2). Изделия № 2 были рассчитаны на нагрузку  200 кг на квадратный сантиметр, то есть ведро воды.

ДОПОЛНЕНИЕ от  РЕДЬКИНА П.:

Кстати очень солидно на довольно-таки блеклой упаковке с этими самыми изделиями №2 ленинградского производства звучала надпись:

«Ордена Ленина и Ордена Трудового Красного Знамени Ленинградское производственное резино-техническое объединение «Красный Резинщик»"

Куда там Boeing и Airbus! 

ДОПОЛНЕНИЕ от ЗАКА М.: 

Я писал диплом на кафедре штамповки взрывом, которая находилась в импульсном корпусе. Зав. кафедрой Борисевич. Так вот. В качестве упаковки для подготовляемого заряда (амонита) идеально подходило упомянутое выше изделие № 2.

 В пояснительной записке это излагалось примерно так:
“Расчётное количество заряда помещается в герметичную резиновую оболочку….”

 БАРКАЯ Гиви, ФАД, 1986 г.выпуска (Украина, Донецк)

Баркая Гиви ХАИ
Сдавал я экзамен, не помню точно какой.
Достаю бомбу и спокойно переписываю.
У преподавателя оказались железные нервы, и он долго терпел мою наглость. Но, терпение все же закончилось – преподаватель подбежал, забрал бомбу  и спрашивает: «Что это?». Я отвечаю ему: «Письмо из дома от любимой» (я все бомбы писал грузинскими буквами). Он внимательно посмотрел, ничего не понял, но возвращая мне  бомбу, случайно перевернул – а там графики.  Он тогда и спрашивает: «Что любимая в письмах графики рисует?»
Но экзамен я все-таки сдал.

***

Был такой преподаватель с кафедры электротехники, которого мы между собой звали Паша-электрик.
Как-то на лабораторной работе он спросил моего одногруппника  Леню Сычева: «Как запускается асинхронный двигатель?»
 Надо было рассказать весь техпроцесс запуска.
А Леня в ответ: «Очень просто: нажатием кнопки».
Преподаватель удивился и задает дополнительный вопрос: «А как двигатель работает?»
 Ответ был еще проще: «У-у-у-у-у-у-у-у»
Мы долго смеялись.
И преподаватель тоже: «Ну, земляк, ты даешь!» Они оба были с Донбасса.

 КОЛЕСНИК Петро, 5-й факультет, 1993 г.выпуска (Украина, Хащуватое)

Колесник Петр ХАИ
Дело было в ХАИ-12.
Система блочная (кто знает).
Заваливаем человек 10 ребят с рюкзаками и другими прибамбасами к девчонкам в блок в 8:00 и кричим: «Едем на вылазку, на природу! Для сбора 10 минут!».
Девушки кричат: «У нас волосы мокрые… Мы не накрашенные…» и т. д. На ходу они все делают: в сумки бросают все, что съедобное, и на коридор.
Нас уже человек 20.
Ребята говорят — нужно еще к нам в блок, кое че забрать. Заваливаем все в наш блок.
А там в расширителе – палатка разбита, тазик с водой, на нем написано «озеро», на стене плакат – с деревьями и написано «лес», в палатке телевизор работает. Ну, мы говорим: «Располагайтесь!».
Девчонки неделю с нами не разговаривали!

 АСЛАНЯН Армен, ФЛА, 1994 г.выпуска (Израиль, Иерусалим)

Асланян Армен ХАИ
Ну, а кто, братцы, знает, почему точка ХОМА так называется?
(история, кстати, очень интересная)
В 60-е годы там работал совершенно потрясающий колоритный старик Фома, который своё имя произносил по-украински «Хома».
В войну он служил разведчиком и однажды, на день Победы, надел все свои боевые награды.
Посёлок гудел!
Такого «иконостаса» из орденов и медалей даже, наверное, у Брежнева не было!
Причём у деда все были кровью заслуженные!
Хаёвцы 60-х годов его застали лично и с глубоким почтением к нему относились.
Один из них – мой отец (1-й факультет, 1962-1968 г.г.)
Вот такая история!!!

  • Страница 3 из 5
  • <
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5
  • >