ЭКСКАВАТОР
Эта история произошла в конце первого курса.
Начало июня. Начинали проявляться первые признаки летней жары, отчего прохладными ночами основной контингент студенческой тусовки бодрствовал, баловался пивом, орал песни где-нибудь по кустам, счастливчики занимались любовью. Ну, в общем, делал все, лишь бы не готовиться к сессии. Нужно отметить, что городок наш располагался, да и располагается сейчас, в довольно живописном месте: на окраине города, в лесу. Не то чтобы в какой-нибудь глуши, но и не в шумной пыльной суете. Здесь удачно гармонируют все прелести и новшества нашего бурно развивающегося общества и нетронутость дикой природы. Бывает, выйдешь утром из общаги – машин нет, тишина, по дороге, прямо по асфальту скачет косуля, соловьи переливаются и какая-нибудь пьяная рожа, возвращающаяся со спонтанно, непонятно на чем возникшей гулянки, обязательно попросит сигарету, при этом обдаст тебя такой волной перегара, что сразу возвращаешься на землю и начинаешь думать о том, что тебе срочно нужно достать прототип курсового проекта.
Открываются магазины, начинают появляться первые автомобили, из окон общежитий высовываются заспанные лица, день постепенно начинает набирать обороты. И вот в один из таких прекрасных дней забегает к нам комнату студент пятого курса Юрий Ш., по кличке Хью, очень активный общественный и политический деятель, внештатный сотрудник профкома и член Движения «Рух». Не знаю, кто так метко дал эту кличку, но она ему полностью соответствовала даже внешне. В общем, имя собственное. Хороший парень, но любил деньги. Конечно, деньги любим мы все, но Хью в них был просто влюблен и тратил их также аккуратно, как и зарабатывал. Жили мы вчетвером, я, Мирошниченко Андрей (он же — Зема), Василенко Андрей (он же – Толстый) и Игорь Шевченко по кличке «Гибель» (более интеллектуальные товарищи называли его Муэрте). Кроме того, в нашем коллективе был Вадик Торгонский – Торгон, и Паша Карьков – Парик (анархист, пацифист и ярый приверженец Heavy Metall), одержимый идеей «сколотить» из всех нас рок-группу. Парик даже достал электрогитару и барабанные палочки. Для начала были все предпосылки, не было лишь одного – желания коллектива. Сдружились мы еще на Подготовительном отделении. Все после армии, окрепшие и физически и морально, поэтому даже на первом курсе слыли совсем не желторотиками и пользовались определенным авторитетом (своеобразная «бригада»). Все мы были дневниками, кроме Торгона, самого сознательного элемента, который решил, что после армии нужно не только учиться, но и работать. Поэтому свою учебу вечером (кстати, в этом 2005 году наконец-то закончит институт), он совмещал с работой днем в качестве сварщика под началом Нечипорука, в те времена, еще скромного директора студгородка.
Как всегда, деньги потрачены еще поза-позавчера. Их нет даже у Торгона, а его зарплата была ненамного выше стипендии. И тут появляется Хью, с радостной новостью: есть шабашка! Объект – гаражная яма 6х4х3. Её нужно выкопать в кратчайшие сроки. Расположение гаража предполагалось на территории городка, на насыпи «прямо понад забором детского садика». Как выяснилось потом, гараж себе собирался строить профкомовский деятель, а Хью у него выступал в качестве приказчика, прораба или просто посредника, так как скромному профкомовскому работнику «негоже» строить такие огромные гаражи. Времени на раздумывания ушло мало, но… Дешево себя не ценим! И как говориться «утром деньги – вечером стулья!» После осмотра местности была назначена цена – 400000 купонов, по тем временам что-то около 100 $, (неимоверные деньги с учетом того, что стипендия выходила в районе 2 $). Хью скривился, но так как уже сотворил некоторые бреши в финансовых потоках, выделенных под строительство, был вынужден согласиться, только умалял работы закончить, как можно быстрее: 5 дней максимум. После получения 100% предоплаты работа потихоньку тронулась с места. В первый день были выставлены колышки и произведена разведка грунта. Радости она принесла мало, так как было определено, что грунт насыпной, укатанный, да еще и с вкраплениями в виде каких-то бетонных осколков, ржавых рам от детских колясок и всякого хлама (в общем, бывшая несанкционированная свалка). На второй день прошла эйфория богатств, и карманы были уже не столь оттопырены, поэтому работа стала приобретать вялотекущий характер. На третий день дети в близлежащем детском садике стали материться. На нас с раздражением стали поглядывать воспитатели (как в анекдоте, «Рядовой Петров, пожалуйста, не капайте мне на голову раскаленным оловом». Так и здесь: «Уважаемый Павел, не могли бы Вы мне помочь вытащить обломок этой бетонной плиты, а то об него постоянно тупится лопата?» – «С большим удовольствием, сейчас совместными усилиями мы с ней справимся!»). На четвертый день – «Надо, что-то делать Лелик, надо что-то делать!». Хью нервно поглядывал на «объект» издалека, близко подходить не решался, так как еще в первый день получил условие: «не стоять над душой!» Но его напряжение чувствовалось даже на расстоянии 100 метров. На пятый день решение пришло само по себе, свалилось с небес как «манна небесная». В полдень, когда под палящими лучами солнца толпа уже в процессе психоза обдумывала, как «убивать этого урода Хью», в переулок «горячий, как расплавленное лето, разворачивался и входил…», нет, не «Теодор Нетте», – это был самый настоящий Э К С К А В А Т О Р ! Управлял этим чудом техники добродушный мужичок в майке с носовым платком повязанным поверх головы. Экскаваторщика обнимали, целовали, трогали, как аборигены Колумба, когда тот впервые ступил на землю Америки. Он аж прослезился, но согласился помочь за 30 тысяч. Наша прибыль – 400%, даже по тем временам баснословная!!! Договорились на 5 часов вечера. Все было подвергнуто тщательному обдумыванию. Для уничтожения следов ковша экскаватора было принято решение подтисать их лопатами (делов на полчаса)… Мужичок оказался пунктуальным, и в половине шестого работа была выполнена. Добродушного мужичка решили без холодного пива не отпускать, и он долго ломался, но уговоры, почти коллег, да и невыносимая жара сделали свое дело. Мы с Торгоном, схватив канистры, побежали на пивнушку в районе лесопарка, ласково именуемую «Лесная сказка». Отстояв в очереди, прижимая канистры к груди, мы в отличнейшем настроении возвращались к «золотоносной жиле», временами останавливаясь у пеньков, чтобы утолить жажду парой-тройкой глоточков. Но чем ближе мы подходили к улице Чкалова, тем почему-то тревожнее становилось на душе. Еще издалека, обнаружив скопление троллейбусов, мы почувствовали что-то неладное.
События тем временем развивались следующим образом. Пока мы весело бегали за пивом, народ также весело заметал следы проявления смекалки. Клеилось все как нельзя хорошо. Хорошо, если бы не бдительный участковый – майор Величко, который, также, в приподнятом настроении возвращался с работы. Но тут… «лисица видит сыр», – что это? Что за ямы копаются на его территории, что за непонятный экскаватор! Нужно разобраться! Естественно никаких разрешительных документов у мужичка не оказалось и на вопрос: «Почему прямо посреди студгородка, а именно в месте, где копать КАТЕГОРИЧЕСКИ ЗАПРЕЩЕНО (как раз под этим местом проходили все водные, канализационные и электрические коммуникации) выкопана огромная яма?» – никто внятных объяснений дать не мог. Для разбирательства этой непонятной ситуации был срочно вызван директор студгородка Нечипорук, который как очень ответственное лицо, прибыл незамедлительно. Нечипорук был в ярости, на ЕГО территории, ЕГО же лопатами с инвентарными номерами (инструмент организовывал Вадик), ПРЯМО У НЕГО ПОД НОСОМ, творится такое. Вообщем, начинало попахивать скандалом. Однако, мужичек оказался парнем не промах и пока Величко с Нечипоруком проводили допрос с пристрастием решил, не дожидаясь пива, «потихонечку» срулить. И все было бы хорошо, если бы не спешка. «Потихоньку» выезжая с места преступления, бедолага снес троллейбусные провода. Майор Величко был вынужден достать пистолет, в котором не было патронов, и вызвать подкрепление. К этому времени подоспело и пиво. Будучи здравомыслящими людьми, мы с Вадиком присоединились к толпе зевак и нервно наблюдали за развитием событий. Тут какой-то бдительный ветеран, узнал Вадика, и размахивая палкой начал кричать: «Вот, он тоже был с ними, вяжите его, вяжите!!!» Воспитательницы детского сада также радостно о чем-то закудахтали. …Повязали и нас. Профком, деканат, собрание факультета, у Вадика собрание коллектива…
Закончилось все неплохо, так как Торгон был подопечным Нечипорука, а яма копалась профкомовскому начальнику. Дело замяли, за что майор Величко получил 30 тысяч купонов (плюс конфискованное в качестве вещдока пиво), архаровцы из ремонтной бригады по восстановлению троллейбусных проводов – 100 тысяч.
Работа сделана, деньги не возвращены. Яму засыпали уже лет через пять. Сказать, что профкомовский деятель был зол – не сказать ничего. Оказывается, гараж он собирался ставить без всяких разрешений, так сказать по-тихому. Мы долго потом не могли получить путевки на базу отдыха в Рыбачку на крымском побережье. Майор Величко так и не стал подполковником. Хью не получил ни копейки, зато понял, что в любом бизнесе есть определенная доля риска.